Петр Киле - Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]

Зима. На тротуарах снежные тропинки.
И наледи, скользишь скорей, не без запинки.
Навстречу девушки, как будто не спешат,
Болтают сущий вздор, но голоса звучат
Доверчиво и звонко и с нежнейшей лаской.
Идут по двое или трое целой стайкой,
И новость глупая для них такой фурор,
И звонче смех, взгляну,  в ответ прелестный   взор!
Взрослеющая юность в жизнь вступает важно.
В ее глазах и на губах от счастья влажно.
И нет зимы, одеты все легко, идут
И песнь любви, как птицы по весне, поют.

Девчушка, ростом высока и угловата,
Одета, как по-детски, куртка маловата,
По моде, но худа;  вдруг повела рукой,
И грацией повеяло и красотой!
И личико, и взор теперь на загляденье,
С достоинством в красе ее весенней.

От света дня в постели с головой укрывшись,
Заспорили… - Люблю, люблю тебя, ты слышишь?
- И я люблю, да так, еще сильней, сильней!
- Не торопись… Люблю любить я, как во сне,
А наяву одно насилие и встряски,
Заместо слов любви и утонченной ласки.
- Любить, сплетая руки, ноги лучше врозь,
Зачем слова: ты вся сияешь ярче роз,
И нет тебя милей, желанней в мире целом!
Зачем слова, когда служу любви я делом?
- Прекрасно, милый! Молча постарайся с тем,
Чтобы не сбавить на предгорье нужный темп;
Быстрей, быстрей, мы всходим на вершину счастья,
И тут не обойтись без моего участья…
- Нет, ты собьешь меня, давай-ка в унисон…
- Теперь спокойнее, я погружаюсь в сон.
- Спи, милая, пусть длится сладость наслажденья
Во сне до нашего с тобою пробужденья.

Неистовые бденья ночи напролет!
Затем чтоб встретиться случайно через год.
Так жить, как в юности, свободно и беспечно,
Такое счастие не может длиться вечно.
И снова, как влюблен, и вновь, как влюблена,
А мать двоих детей и верная жена!
Безумие порока? Иль всего лишь грезы,
Сны юности твоей, прекрасные, как розы,
С тончайшими шипами: алой струйкой кровь -
И больно и волшебно, как сама любовь.

Из любопытства, в ожиданьи чуда
Я вышла замуж по любви как будто
И предалась желанным ласкам всласть,
У мужа возбуждая прямо страсть,
Ну, только трахнуть – и бежит куда-то.
И это все? И в том всей жизни радость?
Иль это секс всего, а не любовь:
Одни шипы, и проступает кровь;
Болеешь, а за что мученья эти?
А там, поди, беременность и дети…
В слезах, не знаю, на кого я злюсь.
Жена, а всё как девушка томлюсь.
Пойду учиться, недозрела, верно.
Я девушка, пленительная зрелость,
С ликующей энергией в крови,
Залог успеха в жизни и в любви!

Когда, раздевшись, вы уже в постели,
Признания в любви у самой цели
Столь пылки и поспешны невпопад,
Но обещаний не возьмешь назад.
- Да, я влюблен! Ты лучшая на свете!
-  Влюблен? Увы! Влюбленность – это ветер
Желаний, упований и обман.
А я-то думала, у нас роман
Со всеми атрибутами, со свадьбой,
Увенчивающей всю эту сладость?
- Прервемся, что ли? Чтоб оформить брак…
- Нет, продолжай1 А то повис, как рак…
Люби меня, как я, пусть это станет
Молитвой нашей и взаимной клятвой!
- Влюблен! Люблю, люблю! И ты клянись
Быть верной мне вовеки. И молись! –
Священнодействие вмиг сотворили.
Еще не раз, сходясь, успешно повторили.
Но чаще упоительный соблазн
Нас вводит в преднамеренный обман.

Горит звезда; я к ней тяну, как в детстве, руки…
Звезда любви, звезда печали и разлуки,
Довременной, и юность стынет в тьме ночей,
В сиянии луны безмолвной и очей,
Угасших, вновь живых, с улыбкой удивленья,
Ведь все впервые – и любовь – до восхищенья
И до тоски, с касаньем тонких нежных рук,
Когда и счастие лишь нарастанье мук,
С предчувствием разлуки, в смерти неизбежной,
Жизнь прожита заранее в печали нежной.

Горит звезда; звезда любви,  сияй, сияй,
Пока я жив, в тысячелетья возносясь,
Как прежде юн, жизнь человечества измерив
До часа гибели, не до конца поверив:
Ужель всему, всей жизни на Земле конец?
Заказан Разуму космический венец?

Собор Исакиевский в небе, словно древность,
И Росси красота всемирного шедевра,
С Адмиралтейством славным в унисон,
Мой город над Невой классических времен!
И там над морем вознесенный Медный всадник,
Воздвигший здесь художеств и наук рассадник.

Мой город тих и светел, как в миниатюре
Запечатленный, в вечности представ в натуре,
И я иду Невой, как в юности, вновь юн,
И слышу плеск и струй и отзвучавших струн…
Мне кажется, я здесь, как был основан город,
И Летний сад возник с прозваньем огорода,
Где юность я провел в прогулках и в мечте,
В тоске, грустя, с рожденьем новым в красоте.

Здесь все, как встарь, – река, каналы и мосты
Я узнаю, как жизнь мою, ее черты,
В пыли где иль омытые дождем до блеска
Решетка Сада, Петропавловская крепость,
Как я ходил там в Университет Невой,
С Ростральными колоннами под синевой
Вдали и ближе, с Зимнего дворца, с моста,
Откуда город мой – как .юности мечта
О славе, о любви, о счастье и бессмертье,
Об участи, которой лучше нет на свете!

Как дома здесь нестрашно обнаженье:
Среди людей, а все уединенье,
Ты на природе с городом вдали,
Как уплывают в море корабли;
В сиянии небес вода струится
И там всплывает новая столица
Со стройным рядом зданий старины
Во красоте извечной новизны.

Живот округлый, как на загляденье!
Коснуться бы, какое наслажденье!
Беременность? Скорее простота,
Полнеющей молодки красота.
Не тени ни смущенья, ни кокетства,
Краса девичества, еще из детства.
Я помню, - сколько лет уже прошло, -
Как яблоко, столь совершенный плод,
Исполненный любви и неги сладкой,
Что видел, может, я один украдкой.

Как девушки на пляже все отважны!
Пускай за ними взгляды неотвязны,
Им нипочем, скорее напоказ
Изгибы тела и сиянье глаз,
Влекущих откровенно, без запрета,
Ведь нега счастья солнцем разогрета,
В движеньях тела торжествует секс,
В певучих вскриках нежный-нежный смех,
Как некогда в лесах неслись вакханки,
Пуская в ход обманы и приманки,
И с ними песни распевал Орфей,
Как я пою ушедшей жизни всей,
Той жизни, что покрыли клеветою,
Она восходит снова красотою.
Былое сбудется, сказал поэт,
Пока сияет над Землею свет.

Но как вдруг изменился мир знакомый!
Одетый, шел по пляжу я, влекомый
Рефлексией, мучительной, как бред,
Влачась как бы в пустыне много лет,
Повсюду замечая лишь уродства
И проявления людского скотства…
Но город над Невою возникал,
Блистательный магический кристалл,
Вновь просиявший красотой из детства
И юности нетленное наследство.

Когда вступал я в жизнь, и город был столь новым,
Из пламени времен и войн вновь возрожденным
В границах над Невой классических времен,
Объятый светлой тишиною, словно сон;
На улицах, в садах прохожих единицы,
Как будто ты в музеях северной столицы,
Весь город как музей, каналы и мосты,
Сады, где я в тоске взрастил мои мечты,
Музеи, где я забредал в тысячелетья,
Взыскуя и пугаясь всей тщеты бессмертья.

Прогулки по вершинам мировых культур!
Жизнь теплилась в изгибах мраморных скульптур,
В безмолвной пластике движений и вне смерти, -
И в том ли утешение на этом свете?

Но девушка случайно взглянет нежно,
Красуясь прелестью своей прилежно
Во имя не обмана, а мечты,
Достоинства любви и красоты.
Она как влюблена, и я, влюбленный,
Смотрю на жизнь вокруг и в небосклоны,
Исполненные негой и мечтой
И города тишайшей красотой.

Я помню всех, кто поразил меня приветом,
Вступая в связь, быть может, музою с поэтом,
Чтоб, одарив вниманьем нежным и мечтой,
Облечься Вечной женственности красотой,
Рождающей в сердцах любовь и песнопенья,
В душе моей все вновь отраду вдохновенья.

Я встретил девушку с картины Боттичелли,
С «Весны», не знал еще, с «Рождения Венеры»,
Но облик женственности милой и любви
Узнал я тотчас, как мечты и сны мои,
Запечатленные в эпоху Возрожденья,
Мне близкую всегда, источник вдохновенья,
Во исполнение возвышенной мечты
О славе, о любви пред ликом Красоты!

О, первые свиданья по весне!
Совсем одни повсюду, как во сне,
В саду ли Летнем, или над Невою,
И вод, и неба взяты синевою,
Мы предаемся дерзностной мечте
Родиться вновь в любви и красоте.
И в грезах наших не было обмана,
Как не было болота и тумана,
А город светел возникал и в ночи,
Красы его недремлющие очи
Влюбленных путеводная звезда,
И наша просияла навсегда!